Исполнитель желаний [СИ] - Анастасия Баталова

— Ну нет, — отмахнулась Кира, — в жизни обычно приходится изрядно попыхтеть, чтобы твои желания исполнились.

— Так только кажется. Это защита. Люди не умеют радоваться тому, что досталось им без труда. Радость, с точки зрения разума, всегда должна быть наградой.

— Люди по-моему вообще не умеют радоваться тому, что у них есть. Ярчайший тому пример: те твои две ведьмы, Крайст, рыжая и блондинка. Каждая из них неистово жаждет занять по отношению тебе место другой. Со стороны, поверь, это очень заметно. Блондинка отдала бы всё за то, чтобы оказаться в твоих объятиях, пусть всего на одну ночь, а рыжая, она мудрее, наоборот, скорее предпочла бы дружбу… И оттого, что у каждой из них есть то, о чём мечтает другая, они безумно завидуют друг другу и испытывают взаимную неприязнь…

— Ты меня прямо смутила, — тихо сказал Билл, с удивлением поймав себя на том, что подобные рассуждения, в общем-то вполне объективные, в устах Кирочки способны вогнать его в краску точно так же, как шестнадцатилетнего Эрна — рассказанный при нём скабрезный анекдот.

Кирочка злорадно хихикнула.

— И всё же… — задумчиво произнесла она через некоторое время, — почему именно желания являются такой универсальной валютой? И волшебный лес, и машина сна, и гении маркетинга используют их для управления людьми… Неужели нет ничего другого?

Билл помотал головой.

— Желания — единственный стимул к жизни, ибо в каждый момент времени они наполняют её новыми смыслами.

Он внимательно посмотрел Кирочке в лицо; по нему пробежали беспокойные лунные тени ветвей. Глаза её сейчас казались совсем чёрными. Пухлые выпуклые губы отбрасывали лёгкую тень на подбородок. Светлая кожа загадочно и почти страшно светилась в полумраке. И снова Биллу подумалось про Эрна и его любовь к этой девушке, про машину сна и про самое первое его собственное впечатление — раскрасневшаяся, растрепанная, длинно-длинно-длинноногая летит она по тротуару прямо на него…

Взгляд Билла, видимо, выдал его мысли.

— Как-то это грустно, Крайст, — сказала Кира совершенно искренне и вдруг отвернулась, — и тайные желания, и фреи, и мосты-миражи… Вокруг нас слишком много всего иллюзорного, ты не находишь? Я как-то слышала о таком странном религиозном учении, — добавила она через несколько мгновений, — в нём говорится, будто всё вокруг — лишь сон спящего Бога.

— Может, и сон… — Билл ненадолго задумался, — Знаешь принцип неопределенности в физике? В мире квантовых частиц любое наблюдение меняет изначальные свойства системы. Добыча любой информации стоит определённых затрат. Потому ни одно наше знание не истина в том смысле, что оно в точности соответствуют реальности. Мы не можем сопоставить напрямую, сложить как оригинал и кальку — материю и идею. Это невозможно. Наблюдая реальность, мы её в каком-то смысле создаём…

Кирочка шла молча; может, она не знала, как продолжать этот разговор, а может, просто не хотела говорить. Запахи и звуки волшебного леса располагают к безмолвию.

— Смотри, это чёрная ель, — Билл указал спутнице в сторону от дороги, — растет только здесь, в зачарованном лесу.

Кирочка не удержалась от того, чтобы подойти поближе. Она нерешительно ступила на мох, из которого искрящимися брызгами взметнулись болотные феи и медленно пошла к деревьям, на которые указал ей Крайст.

Три ели были ещё совсем молодые, а четвертая, вековая, ровно спилена.

— И тут браконьеры! Ну надо же! — проворчал, глядя на это Билл, — Хоть бы они уснули со своими топорами в обнимку! Вырезают, небось, из этой древесины безделушки…

— Красивые, должно быть, безделушки, — восхищённо пробормотала Кирочка.

На спиле древесина была тёмно-серая с тонкими ярко-фиолетовыми годичными кольцами и капельками застывшей сиреневой смолы. Кирочка обошла пенек площадью с небольшой обеденный стол вокруг. Прикоснулась к его прохладной чуть липкой поверхности.

— Из сока этой ели делают «Античар», который мы принимаем, — пояснил Билл, — понюхай хвою, заметишь, как сразу прояснится в голове.

Кирочка подошла к молодой ели. Хвоя на ней была тёмно-тёмно серая, почти чёрная, блестящая и жёсткая, как будто сделанная из пластмассы.

Крайст вырвал несколько иголок и, размяв их пальцами, протянул Кирочке.

Они источали свежий и острый запах, чем-то напоминающий аромат свежей лимонной цедры. Вдыхая его, девушка ощутила прилив бодрости. Брести по мягкому длинному мху после этого стало как будто немного легче.

Пройдя вперёд всего около сотни шагов, Кира и Билл снова увидели нечто, заставившее их остановиться. Из чащи с небольшой корзинкой в руке прогулочным шагом вышел Ниоб. Он даже не заметил, казалось, непрошенных гостей леса, непринуждённо нагнулся за чем-то, вероятно, за грибом или горстью розаники, крупной, сочной, розовой болотной ягоды, затем запустил руку в корзину, скорее всего, погружая туда находку, выпрямился и, как ни в чём не бывало, помахивая суковатой палкой, служившей ему посохом, продолжил свой путь по пышному голубоватому мху.

Билл проводил Ученика Магистра Белой Луны сумрачным взглядом.

— Это твоя фрея, — уверенно заключила Кирочка.

— Возможно, — отозвался Билл задумчиво, — впрочем, не исключено, что он настоящий.

— Вряд ли. Он попытался бы нам помешать.

— Не факт. Если Ниоб приближённый Друбенса, то это не означат, что он не может иметь собственного мнения.

Загадочный грибник тем временем пересёк тропинку в каком-нибудь десятке шагов от места, где стояли Кира и Билл, не удостоив их ни единым взглядом. Он ещё немного походил в зоне их видимости, регулярно нагибаясь за чем-то и выпрямляясь, а потом исчез в чаще.

Лес постепенно начал редеть, и вскоре, к большому облегчению для путников, тропинка выскочила из него на совершенно открытую местность, впереди — на вершине пологого песчаного холма — виднелись в сумерках мягко светящиеся окнами домики небольшой деревушки.

— Может, и не найдём никого, а хоть воды попросим, — сказала Кирочка, — я пить хочу.

Билл протянул ей флягу.

— Доверие ко Вселенной штука хорошая, но не в нашем деле, — пояснил он.

Войдя в деревню, Кирочка обнаружила, что проголодалась.

— Крайст, а бутерброда у тебя случайно не найдётся? — печально осведомилась она.

— К сожалению, нет. Худей.

Кирочка брела понурив голову, еле волоча свои длиннющие ноги.

— Может посидим, я так устала…

— Хватит ныть, — резко осадил её Билл, — неужели ты не понимаешь, что все это — испытания Ущелья? Запомни: удовлетворение желаний никогда не меняет ничего в тебе, развитие обусловлено всегда лишь их преодолением.

Кирочка нехотя сделала ещё несколько шагов. Она совсем уже было пала духом, но вдруг заметила на лавочке возле одного из деревенских домиков знакомую хрупкую фигурку.

— Эрн! — воскликнула она.

Юноша поднял голову.

— Кира! Крайст! — воскликнул он с искренней радостью, — Слава богу, что вы пришли! Заберите меня скорее отсюда.

— А где Друбенс? — подозрительно поинтересовалась Кира, — да и вообще, не слишком ли всё просто, сразу вошли и сразу нашли, посмотри-ка на меня хорошенько, не морок ли ты, не глюк ли?

— Друбенс спит, — ответил Эрн с лёгким оттенком досады, — а Ниоб ушёл за грибами.

— Спит? — удивилась Кирочка.

— Он уверен, что Ущелье никого сюда не пропустит, а если и пропустит, не выпустит…

— Это он в точку, — заметил Билл, — радоваться рано, надо ещё суметь отсюда уйти.

— Тогда давайте не будем мешкать, — сказала Кирочка. Ей представилось в этот момент страшное лицо Друбенса, который спал в кресле с открытыми глазами.

Все трое двинулись по тропинке в сторону леса. Не прошло и десяти минут, как навстречу идущим попался Ниоб с полной корзиной каких-то синеватых колченогих грибов. Они остановились.

— Добрый вечер, — сказал Билл, — довольно странно собирать дары леса в сумерках, вы не находите?

Ученик Друбенса, насколько он мог судить по своим воспоминаниям о книжной ярмарке, ничуть не изменился. На голове у него надет был всё тот же тюрбан, что и десять лет тому назад, яркий, как у циркового фокусника; рукава халата точно так же размашисто свисали вокруг сильных волосатых рук, и лицо хранило всё то же выражение спокойного достоинства человека, знающего нечто, неведомое никому другому на свете.

— Добрый, — ответил Ниоб сдержанно и просто, словно он встретил соседа, а не людей, очевидно собирающихся похитить пленника его Учителя, — грибы чаровики как раз лучше всего собирать в темноте, они начинают светиться после заката.

— Мы решили немного прогуляться… — пролепетал Эрн, его виноватая интонация, даже если бы Ниоб до сих пор ни о чём не догадывался, выдала бы беглецов с головой.